- Батистен, - сказал граф, - вы служите у меня уже год; этот срок я обычно назначаю для испытания своих слуг; вы мне подходите.
Батистен поклонился.
- Остается только узнать, подхожу ли я вам.
- О, ваше сиятельство!
- Дослушайте до конца, - продолжал граф. - Вы получаете полторы тысячи франков в год, то есть содержание хорошего, храброго офицера, каждый день рискующего своей жизнью; вы получаете стол, которому позавидовали бы многие начальники канцелярий - несчастные служаки, бесконечно больше обремененные работой, чем вы. Вы слуга, но вы сами имеете слуг, которые заботятся о вашем белье и одежде. Помимо полутора тысяч франков жалованья, вы, делая покупки для моего туалета, обкрадываете меня еще при- мерно на полторы тысячи франков в год.
- О, ваше сиятельство!
- Я не жалуюсь, Батистен, это скромно; однако я желал бы, чтобы этой суммы вы не превышали. Следовательно, вы нигде не найдете места лучше того, на которое вам посчастливилось попасть. Я никогда не бью своих слуг, никогда не браню их, никогда не сержусь, всегда прощаю ошибку и никогда не прощаю небрежности или забывчивости. Мои распоряжения кратки, но ясны и точны; мне приятнее повторить их два и даже три раза, чем видеть их непонятыми. Я достаточно богат, чтобы знать все, что меня интересует, а я очень любопытен, предупреждаю вас. Поэтому, если я когда-ни- будь узнаю, что вы обо мне говорили, - все равно, хорошо или дурно, - обсуждали мои поступки, следили за моим поведением, вы в ту же минуту будете уволены. Я предупреждаю своих слуг только один раз; вы предупреждены, ступайте!
Батистен поклонился и сделал несколько шагов к двери.
- Кстати, - продолжал граф, - я забыл вам сказать, что ежегодно я кладу известную сумму на имя моих слуг. Те, кого я увольняю, естествен- но, теряют эти деньги в пользу остальных, которые получат их после моей смерти. Вы служите у меня уже год; начало вашего состояния положено; от вас зависит увеличить его.
***********
- Знаете, граф, что мне пришло в голову?
- Говорите.
- Мне думается, что после вас самый богатый человек в Европе это господин Бертуччо.
- Вы ошибаетесь, виконт. Я уверен, если вывернуть карманы Бертуччо, не найдешь и гроша.
- Неужели? - сказал Альбер. - Так ваш Бертуччо тоже чудо? Не заводите меня так далеко в мир чудес, дорогой граф, не то, предупреждаю, я перестану вам верить.
- У меня нет никаких чудес, Альбер; цифры и здравый смысл - вот и все. Вот вам задача: управляющий ворует, но почему он ворует?
- Такова его природа, мне кажется, - сказал Альбер, - он ворует потому, что не может не воровать.
- Вы ошибаетесь: он ворует потому, что у него есть жена, дети, потому что он хочет упрочить положение свое и своей семьи, а главное, он не уверен в том, что никогда не расстанется со своим хозяином, и хочет обеспечить свое будущее. А Бертуччо один на свете; он распоряжается моим кошельком, не преследуя личного интереса; он уверен, что никогда не расстанется со мной.
- Почему?
- Потому что лучшего мне не найти.
- Вы вертитесь в заколдованном кругу, в кругу вероятностей.
- Нет, это уверенность. Для меня хороший слуга тот, чья жизнь и смерть в моих руках.
Навеяно: Медвежья прислуга, цитаты: Александр Дюма Граф Монте-Кристо
Касательно качества продукции: “Если и есть претензии ко вкусу пива, то они характерны для целого ряда стран, где транснациональные компании контролируют рынок. Компании делают это, на мой взгляд, умышленно, чтобы экономить на сырье, но оно все равно остается натуральным. Они просто пытаются приучать потребителя к новому вкусу, который очень далек от вкуса немецкого либо чешского пива. Россия в данном случае жертва этого нового эксперимента по изменению вкусовых предпочтений потребителя. Но о фальсификации речь не идет”. 







